>
     Не дав девушкам опомнится, Зак спросил:
     - Кто сказал родителям, что летит в Папеэте?
     Джеки покачала головой, а Дженни кивнула.
     - Что они знают о сроках?
     - Что вернемся в конце августа.
     - Они станут тебя искать?
     - Ну, наверно, - неуверенно ответила Дженни.
     Зак изложил оставшиеся варианты возвращения и комплекс мероприятий по дальнейшему выживанию. Он предлагал в качестве пессимистичного варианта рассматривать Рождество.
     Конец июля и август они еще дежурили на горе, а потом и это бросили. Им было просто здорово втроем. Столичная жительница и почти на половину француженка, Джеки объяснила (она так считала) русскому медведю и айовской корове, что кроме «сэндвича», есть много еще чего интересного, и не все это извращение. Потомственная крестьянка обучила городскую фифочку действительно полезным и натуральным упражнениям. А Зак сравнивал, выбирал и ставил оценки. И хотя ребята время от времени что-то говорили о спасении, возвращении, выживании, покидать этот рай земной не стремились.
     Изобретя теорию, что одежду надо беречь для возвращения, ребята стали круглосуточно ходить голышом, и вскоре почернели совсем как папуасы.
     Прошел сентябрь, за ним октябрь и ноябрь. Прошел последний чек-поинт - Рождество. Последние батарейки сели еще осенью.
     Раз они сидели, естественно, все голые, на утесе. Праздновали местный аборигенский праздник Старый Новый Год. Зак, это уже превратилось в одну из традиций населения этого острова, пел своим женам уже полюбившиеся им русские песни, и обдумывал, как будут праздновать другие аборигенские праздники «День защитника отечества» и «Международный Женский день». А что, их ограниченный контингент был вполне международным. Джеки лежала с закрытыми глазами, а Дженни смотрела вдаль.
     - О, - спокойно сказала она, - корабль.
     - Скажешь тоже, корабль! - фыркнул Зак, - лодчонка, как у нас была. Марш одеваться! В сарафаны (слово «джампер» было забыто)! Белье не забудьте.
     Сам Зак надел плавки, джинсы, ремень с ножом для антуража, взял бинокль и зажигалку и полез на гору. Лодка, во-первых, сравнительно тихоходная и далеко не уйдет, а во-вторых, явно военная, значит, в своих поисках добрались и до этого острова, значит, сразу не уплывут.
     Сухих дров было на горе еще достаточно. Они легко загорелись, и скоро пошел дым. Зак подал SOS. На лодке зажгли зачем-то фальшфейер, потом одумались и дали красный дым. Зак знал, что на него смотрят в мощный бинокль, и выученной с детства семафорной азбукой передал на лодку точный курс на их бухту. Не спеша спустился вниз. Вместе с женами они обошли свое пристанище, бывшее им домом последние полгода. Молча и вслух попрощались с камнями, с песком, с пальмами, с утесами.
     Вот показался и катерок. В бинокль Зак разглядел: «HMCS какой-то».
     - Твои, Джеки! - и на всякий случай уточнил - канадцы!
     Катерок легко нашел вход в бухту, и на еще довольно большой глубине заглушил мотор и поднял винты. До мели экипаж судорожно греб веслами. Потом все втроем высыпались из лодки и зачем-то побежали к берегу. Зак тоже побежал им навстречу, чтобы не обидеть, а девушки не хотели мочить в соленой воде сарафаны. По колено в воде Зак обнимался с старшиной, парнишкой его возраста и двумя девчушками-матросами. Одна тащила на плече огромную сумку с надписью «AMBULANCE» и чуть ниже «BALOON 6».
     На берегу пообнимались все вшестером.
     - Ура! Вы живы! Мы так рады! Здоровы! Наконец-то!
     Зак не удержался и спросил медсестричку:
     - А что такое «BALOON 6»?
     - На нашем корабле все лодки называются «BALOON» (воздушный шарик), наша шестая.
     - А у нас был «Бумеранг».
     - Да, знаем! А что с ним случилось?
     - Разбился о рифы.
     - Ну, давайте, собирайтесь, - сказал старшина, - а я пойду дам радио, что нашли вас.
     И пошел к берегу. И тут Зак услышал резкий вскрик чаек. Он оглянулся, и заранее знал, что он увидит. Волна, по крайней мере, не ниже «их» волны катилась через бухту. Правда, «Воздушный Шарик» стоял на большей глубине и сам был потяжелее, и у него был шанс остаться целым. Да и рация у них должна быть военного исполнения, может, выживет, если о скалу не разобьется.
     Все, кроме старшины, который уже без команды закапывался в песок, были вне досягаемости волны и все видели. Волна подбросила лодку, закрутила ее, но не перевернула, поднесла к самой скале, и невредимую потащила обратно. Все пятеро зрителей радостно воскликнули:
     - Хуррей!
     Но радоваться было рано. Откатываясь, волна унесла лодку назад, освободила окровавленного, как и Зак в тот раз, старшину, ударила лодку о внешние рифы и ее остатки унесла наружу. А там отвесный склон на всю тихоокеанскую глубину.
     - Ооуу, - простонали матроски, а Джеки зашлась истерическим хохотом.
     - Ха-ха-ха-ха-ха-ха!
     - Ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы!
     - Г-г-г-г-г-г-г-г-г!
     - G-g, - явно через силу успокаивалась она.
     - GLUE BALOON!!! - наконец выдавила из себя Джеки и снова зашлась нечеловеческим хохотом. Не смотря на необычайный трагизм ситуации, остальные четыре свидетеля катастрофы заржали не менее самозабвенно. Подоспевший позже старшина, смотрел на почти спасенную им свою соотечественницу, на ее серьезную и хозяйственную американскую подругу, на самых дисциплинированных членов экипажа корабля и на казавшегося рассудительным и хладнокровным янки с нескрываемым недоумением. Чтобы лучше их разглядеть сквозь струи крови и воды, стекавшие по его лицу, старшина отер лоб рукавом. Вполне понимая его состояние, Зак обнял его за спину, наклонился к уху, как мальчишки рассказывают в школе пошлый анекдот, и громко шепнул:
     - GLUE BALOON!
     И секунду спустя остров услышал грохот, которого не знал со времени своего последнего извержения.

Зигмунд
2000 г.

Звони скорее! Просто подними трубку и набери номер, всё остальное девушка сделает сама. У нас девушки на любой вкус - блондинки, брюнетки, рыжие, худенькие, полные, ... Скорее утоли свой секуальный голод! Вход »