Я запротестовал:
     - Помилуйте, профессор! Если речь идет о порке, то я решительно не согласен бить женщину, которая только что доставила мне столько удовольствия.
     - Вы влюблены, Олег. А разве вам неизвестен педагогический постулат о том, что мало сечет своих детей тот, кто их мало любит?
     - Боюсь, это софизм, профессор.
     - Софизм, говорите? Давайте спросим самого ребенка. Детка, что ты подумаешь, если твой хозяин откажется разбирать ваш полет?
     - Я подумаю, что я безразлична хозяину. Это опечалит меня, господин председатель.
     Крыть было нечем. Председатель приказал Веронике лечь на живот, а под бедра подсунул подушку.
     - Вообще-то подушка необязательна, но я повышаю выразительность специально для вас, Олег,- сказал он, ласково хлопнув Веронику по попке.- Теперь подберем инструмент.
     Он жестом пригласил меня подойти к уже знакомому стенному шкафу.
     - Здесь широкий выбор плетей, хлыстов и кнутов. Говорят, для знатоков это многое значит. Но, если честно, в этой области я не знаток. Чрезмерная техническая изощренность порой только уводит от сути дела. А я предпочту вот это.
     Выбор председателя если и не потряс меня, то удивил. Это был советский солдатский ремень с желтой бляхой, звездой и серпом-молотом.
     - Теперь, Олег, прослушайте правила. Вот это - один стандартный удар.
     Слегка размахнувшись, он ударил Веронику, и она вскрикнула.
     - Это больно,- комментировал председатель,- но терпимо. От трех ударов в одну точку будет синяк. А от двадцати девушка не сможет сидеть пару дней. Конечно, никто не может запретить вам варьировать силу и место удара в зависимости от настроения и обстоятельств.
     - Вы не будете связывать мне руки, господин председатель?- спросила Вероника.
     - Иногда девушки инстинктивно пытаются закрыться от ударов руками,- пояснил председатель.- За это их наказывают дополнительно, и эта вредная привычка вскоре исчезает. Но если бьют слишком много, рефлекс может проснуться вновь. Поэтому девушки иногда просят связать им руки перед процедурой.
     Вдруг он задумался и нахмурился:
     - Но что-то мне непонятен твой вопрос, детка. Ты достаточно умна, чтобы догадываться, что мы сейчас не будем бить тебя много. На кой же черт ты это спрашиваешь?
     - Но я не могла быть уверена:
     - Не хитри. Ты ведь знаешь, что основное условие процедуры - абсолютная искренность.
     И он замахнулся для удара. Вероника встрепенулась:
     - Господин председатель, признаюсь, я подумала, что связывание рук может понравиться хозяину Олегу, поэтому и спросила.
     - Хорошо ли ты поступила, Вероника? Ты же знаешь, что наша процедура носит ритуальный и сакральный характер. Ты должна была настроиться должным образом и освободиться от всех посторонних помыслов. Правильно ли это, строить глазки в церкви?
     - Нет, не правильно, господин председатель. Простите меня, пожалуйста.
     - Сформулируй свою вину.
     - Я не очистила свои помыслы перед важной процедурой.
     - Верно. Теперь назначай себе наказание.
     - Я заслуживаю пяти ударов, господин председатель.
     - Подопечный сам назначает себе наказание,- объяснил мне профессор,- тем самым проверяется искренность раскаяния. Если он слишком мягок к себе, рекомендуется выдать ему столько, сколько он реально заслужил, плюс еще немного в назидание. Если он, напротив, слишком суров к себе, вы имеете право снизить наказание, хотя это и необязательно. Иногда подопечные хитрят и специально имитируют раскаяние, назначая слишком строгое наказание и надеясь на ваше снисхождение. В этом случае рекомендуется выдать столько, сколько подопечный запросил, и, опять-таки, добавить в назидание. Таким образом, после нескольких процедур девушки научаются правильно и адекватно оценивать свои проступки. Что касается тебя, Вероника, то я верю в твою искренность. Ты молода и легкомысленна, но ты неплохая девушка. Твой проступок объясняется легкомыслием и влюбленностью, но не испорченностью. Ты раскаялась искренне, поэтому я своей властью снижаю наказание до одного удара.
     Он ударил, затем опустил бляху ремня на уровень лица Вероники, и та поцеловала ее.
     - Благодарю за снисхождение, господин председатель,- с искренним чувством сказала она.
     - Теперь двигаемся дальше. Слушайте правила, Олег. Обычно во время процедуры разбирается какой-либо интимный эпизод. Как бы хорошо девушка вам не послужила, всегда можно найти моменты, заслуживающие критики. Заметьте, что ваш моральный долг - не предаваться благодушию и лени, а помочь девушке совершенствоваться. Методика такая. Вы не высказываете критику напрямую. Девушка вслух вспоминает эпизод и анализирует его. Вы ударами и наводящими вопросами помогаете правильному ходу анализа, подводя ее к осознанию свих ошибок. Вы сами увидите, каким просветлением сопровождается это осознание. После этого девушка облегченно и радостно назначает себе наказание, как вы это только что видели.
     - Профессор, я заинтригован, но не чувствую себя готовым к такой роли. Мне не хватает ни опыта, ни знаний, ни хладнокровия.
     - А я пока и не предлагаю вам, молодой человек. Не каждый может быть исповедником. Представьте, например, в этой роли нашего друга Акифа.
     Мы оба рассмеялись. На расстоянии Акиф казался персонажем комическим.
     - Ладно, теперь шутки в сторону. Слушай внимательно, Вероника. Допрашивать и бить тебя буду я, но думать ты должна об Олеге и ответы адресовать ему. Ясно?
     - Да, господин председатель.
     Мы с профессором расположились по разные стороны от Вероники, она повернула голову в мою сторону и устремила на меня преданный взгляд. Она волновалась.
- Начнем с того места, когда ты подмылась и я предложил Олегу распоряжаться тобой. Что было дальше?
     - Вы обняли меня и поставили перед собой на колени,- сказала Вероника, обращаясь ко мне.
     - Почему на колени, по-твоему?
     - Вы хотели, чтобы я приняла вас в рот.
     - Ты уверена, что Олег хотел именно этого?
     - Да, уверена,- ответила она, тут же получила удар и вскрикнула.
     - Подумай хорошенько. Ты должна быть предельно искренней. У женщины всегда есть возможность навести мужчину на ту или иную мысль, так что он этого даже не заметит.
     - Да, это так. Когда вы повернули меня к себе лицом, я провела по губам кончиком языка.
     - Значит, ты сама навела хозяина на эту мысль. А ты уверена, что это был наилучший для него способ?
     - Да, уверена.
     - Почему?
     - Я слышала, хозяин, что предыдущая женщина не удовлетворила вас своей смазкой. Я хотела предложить вам самое влажное и теплое отверстие, потому что моя женская смазка была в этот момент смыта.

     - А какую задачу я перед тобой ставил?
     - Господин председатель приказал мне показать вам, хозяин, как выделяется мой женский сок.
     - А какой способ был для этого наилучший?
     - Принять вас как женщина, чтобы влажнеть, пока вы во мне.
     - Почему же ты так не сделала?
     Вероника молчала. Председатель нанес ей удар. На глазах у нее показались слезы, но она продолжала молчать, закусив губу от напряжения.
     - Отвечай, черт возьми, не зли меня!
     Она заплакала, повернула голову к профессору и тихо сказала:
     - Господин председатель, я служила хозяину.
     Председатель хлопнул себя по лбу:
     - Ах, я старый маразматик! Не сам ли я учу девушек носить хозяина в себе? Показать смазку - это был мой план. Во мне говорило уязвленное профессиональное самолюбие. Не факт, что это так же сильно волновало и вас, Олег. Черт возьми, эта крошка права! Какая умненькая девушка! Заметьте, она столкнулась со сложной моральной дилеммой: следовать духу моего приказа или служить вашим интересам. Ее решение было глубоко нравственным, ибо служить всеми силами хозяину - это как раз и есть вопрос совести, как мы ее понимаем. А я, идиот, чуть не наказал ее за это!
     Я наклонился к Веронике и прошептал ей на ухо: "Я горжусь тобой, сладкая". Мы поцеловались, и ее слезы просохли.
     - Не отвлекаться, не отвлекаться,- заворчал председатель, но было ясно, что он тоже тронут.- Итак, Олег поставил тебя на колени. Что было дальше?
     - Я спросила, разрешите ли вы проглотить вашу сперму, хозяин.
     - Почему ты так спросила?
     - Одни мужчины любят, когда сперма попадает женщине на лицо или грудь, другие любят, когда ее проглатывают. Я хотела быть уверенной.
     - Но бывают мужчины, которым противна идея проглатывания. Твой вопрос мог быть противен Олегу.
     - Нет, хозяин, я была уверена, что мой вопрос не будет вам противен.
     - Это теперь мы в этом уверены. А достаточно ли ответственно ты спросила тогда?
     Вероника задумалась, и председатель слегка хлестнул ее.
     - Отвечай быстрее.
     - Не знаю, хозяин, не уверена. Наверное, меня следует наказать за необдуманный вопрос.
     Я рискнул вмешаться:
     - Ты слишком строга к себе, дитя. Я-то уверен, что ты действовала ответственно, хотя и неосознанно. Ты ответственно положилась на свою интуицию. Женщины вообще должны полагаться на интуицию. Когда они пытаются действовать исходя из одного лишь разума, это катастрофа. Так что я отменяю наказание.
     Председатель не обиделся на меня за посягательство на его полномочия. Напротив, он одобрительно покачал головой. Вероника тепло и благодарно поцеловала мне руку.
     - Продолжаем, - сказал председатель.- Что было дальше?
     - Потом я стала ласкать вас.
     - С помощью какой техники?
     - Руками я ласкала ваши яички, а ртом делала так (она продемонстрировала на большом пальце моей руки): так: так: еще так: и вот так: и потом еще так:
     - И как ему понравилось больше всего?
     - Так: и так: В конце я только так и делала.
     - А ты ничего не забыла? Все возможности испробовала?
     - Я не брала в рот ваши яички.
     - Почему?
     - Их берут, когда хотят дать мужчине передышку. Например, когда темп оказался слишком высоким и он не смог кончить. Вы же, наоборот, были очень возбуждены.
     - Это верно, умница,- похвалил я.
     - Но все-таки ты кое-что забыла,- сказал председатель.
     - Кажется, нет. Я применила все, что знала.
     Он слегка хлестнул ее.
     - Думай!
     Она старалась, но ничего придумать не могла. Председатель ударил ее по-настоящему.
     - Ну!
     - Причмокивать! Я забыла причмокивать,- воскликнула Вероника, и ее лицо просветлело.
     - Конечно, детка! При той технике, что ты применяла, у тебя были все возможности для этого. Покажи, как.
     Вероника продемонстрировала на моем пальце. Это было действительно возбудительно.
     - Что ты можешь сказать в свое оправдание?
     - Я была дурой. Я просто забыла. Мне нет оправдания. Простите меня, хозяин.
     Она трогательно ловила мой взгляд. Председатель молчал, передавая инициативу мне.
     - Правила тебе известны,- строго сказал я.- Назначай наказание.
     - Хозяин, прошу вас, назначьте сами столько, чтобы я была уверена, что вы простили меня!
     - Правила тебе известны,- повторил я жестко.
     - Десять: нет, пятнадцать ударов!
     Я не смог больше притворяться и сдерживать нежность. Я погладил ее по волосам и сказал:
     - Хватит тебе и трех, сладкая.
     Председатель, раскрутив ремень, обрушил удары на ее нежные ягодицы. Я видел, что он старался не попадать в одно место дважды. Он дал ей поцеловать бляху ремня и торжественно произнес:
     - Аминь, твои грехи отпущены.
     Она вскочила и бросилась мне на шею, осыпая лицо поцелуями и заливая грудь слезами радости.
     - По ритуалу ты должна благодарить нас за наставление,- проворчал председатель, но снова было заметно, что он сердится не всерьез.
     Вероника попыталась опуститься передо мной на колени, но я ей не позволил. Тогда она бросилась к председателю, облобызала его ступни и звонко сказала:
     - Спасибо за назидание! Спасибо, что снизошли до меня!
     - Ладно, ладно,- добродушно проворчал председатель.- Ладно, голубки, не буду больше навязывать вам свое общество. Одна просьба к вам, Олег: когда насытитесь, не уходите сразу. Загляните к старику поболтать еще немного.

Звони скорее! Просто подними трубку и набери номер, всё остальное девушка сделает сама. У нас девушки на любой вкус - блондинки, брюнетки, рыжие, худенькие, полные, ... Скорее утоли свой секуальный голод! Вход »