Маринка пришла сюда из монастыря. Огромный двухэтажный дом, с широкой, опоясывающей весь первый этаж верандой, стоящий посреди густого кедрового леса показался ей после ее маленькой кельи просто дворцом.
     Добродушные и чуть ироничные соседи отдали ее в монастырский приют после смерти родителей, когда Маринке было всего три года. С тех пор она воспитывалась там, в закрытой от посторонних глаз обители, только матерьми-настоятельницами, да несколькими пожилыми священниками. Вероятно, она так бы и осталась там, взрослея и зрея в четырех стенах, посвятила бы всю свою затворническую жизнь служению, тем более что нрав у нее был спокойный и послушный, не требовавший ничего, кроме того, что она имела.
     Но судьба решила иначе. Однажды к ней приехал немолодой, в годах уже веселый бородатый мужчина и представился братом ее покойного отца.
     В душе Марина удивилась. Ей было 15 лет, но до сих пор она ни слова не слышала о своих родственниках. Не сказать, чтобы она интересовалась ими. Скорее, ей даже легче было поверить, что она одна на всем белом свете, чем в то, что у нее, оказывается, много родственников с отцовской стороны.
     Дядя Олег выразил желание забрать ее из монастыря. Едва он узнал только о сиротке, как его сердце рвалось забрать ее оттуда и воспитывать, как родную, дочь своего горячо любимого брата. Никто не был против. В последние года монастырь жил скудными подаяниями прихожан; избываться от голодного рта означало прибавить еды другим.
     Так Маринка попала в дом Свиридовых.
     Дядя Олег оказался геологом. Он снимал этот дом, а не был его хозяином. Отсутствовал иногда месяцами, а его семья жила здесь только летом. Семья же была большая. У Олега была жена, славная и разговорчивая тетя Женя, полная, румяная. Он брал ее с собой в свои экспедиции, как самое нужное, необходимое. Вскоре, через несколько дней, их экспедиция направлялась в горы, где должна была провести несколько дней.
     Кроме этих двоих в семье были четверо детей. Старшему, Володе, было под тридцать. Он тоже, как и отец, стал геологом, но работал далеко, на востоке, под Владивостоком. Но летом, как и все остальные члены семьи, приезжал сюда погостить вместе со своей женой Машей.
     Второй брат, Миша, был физиком-ядерщиком. Ему было 27, вскоре должна была состояться и его свадьба тоже. Однако через несколько дней после приезда сюда Маринки он вынужден был срочно уехать по своим делам - уже надолго, так как Свиридовы, как говорилось уже выше, собирались вместе только летом, получив отпуска.
     Младшие же, Саша и Таня, были близнецы. "Душа дома" говорили о них. Оба молодые (по 18 лет), красивые, задорные, они и впрямь вносили нечто удивительно светлое в без того уже крепкую семью. Саша, высокий, подтянутый, закончил колледж где-то в Европе и приехал теперь в Россию, на Север, к родителям, не зная, чем заниматься дальше. Впрочем, он мечтал поступить в морское училище на следующий год, а пока решил как следует отдохнуть и выспаться после заграницы, подучить необходимые предметы для поступления. Таня, его сестра-близнец, тоже собиралась остаться тут. Училище дало ей профессию швеи, но она не надеялась на больной заработок, а пока хотела остаться с Сашей в пустом доме, когда все уедут. Об этом она говорила с матерью и та посоветовала ей остаться, чтобы дом, оставшийся на одного Сашу, "не пришел в негодность", как они шутили.
     Маринка сначала дичилась всех. По характеру довольно замкнутая (а что ей оставалось, если в монастыре ее с самого начала приучили к этому!), она часами бродила одна по лесу, беспрекословно выполняя просьбы тети Жени, чему последняя бурно радовалась. Но постепенно Маринка привыкала. Над ней тут не смеялись и не задевали, она могла делать, что заблагорассудится, да и зеленый лес, постоянно гудевший насекомыми, певший бесчисленными птицами, влек и манил ее.. Она оживала.
     
     Прошло время, и дядя с тетей собрались в дорогу. Шумно попрощавшись, они уехали на три месяца. Маринку это мало трогало. Она еще не как следует привязалась к ним, ее только пугала необходимость остаться наедине со своими кузенами и кузиной.
     ... Была жаркая ночь, когда она внезапно проснулась. Ей показалось какое-то движение, разбудившее ее. Она приподнялась на локтях, глада в темноту широко открытыми серыми глазами и прислушалась. Но все было тихо. Досадуя, она отогнала ругой звенящего в темноте комара, повернулась лицом к стене и попыталась снова заснуть. Она не знала, сколько прошло времени, когда она вновь очнулась от беспокойного забытья. Теперь-то она точно не ошиблась! Действительно, прямо за стеной слышался шорох и легкий скрип кровати. "Кто там спит? - подумала Маринка. - А, Олег с женой. Что ж, наверное, что-то мешает им. Так же, как и мне!" - она улыбнулась сквозь набегавший сон, собираясь вновь лечь спать, как комар опять зазвенел своими крыльями, и она вновь отмахнулась от него. Сон ускользнул. Она села в постели. И тут ясно разобрала сладкий вздох у стены с той стороны. Кровать снова скрипнула и теперь уже скрипела не переставая. Вздохи участились, стали все более прерывистыми и громкими. Вскоре она различила постанывания мужчины, какие-то слова. И вдруг женщина вскрикнула. Маринка невольно вздрогнула. В этом вскрике было столько наслаждения, столько страсти, что это удержало Маринку, которая собиралась было уже встать и пойти спросить, не случилось ли чего.
     Откуда могла знать она, та, что провела 12 лет за закрытыми дверьми, что происходило там, за бревенчатой стенкой? Ни словом, ни звуком монахини никогда не обмолвились об этом. Ни одна из их послушниц не вникала в тайны повседневной жизни обыкновенных людей. Маринка была чиста в своих мыслях, как кристальный горный родник.
     Так, она сидела и чувствовала, как струится пот по лбу и щекам, и как странное чувство зародилось в глубине ее души и стало подниматься все выше, пока потоком не захватило мысли. Марина дрожала, словно в ознобе, сама не понимая, что происходит.
     Стало светать. За стеной все давно уже спали. Но в ее мозгу вновь и вновь повторялся крик невероятного наслаждения, который она никогда ранее не слышала и о котором не подозревала.
     
     На другой день по тропинке, ведущей сквозь лес в дом Свиридовых, загромыхала телега, привезшая телеграмму. Телеграмма вызывала молодоженов во Владивосток. Они отбывали на другой день.
     Грустно было в доме. Теперь там должно было остаться только молодое поколение. Гнездо опускалось. Саша и Таня тихо разговаривали, сидя подле друг друга на диване. Олег и Маша то и дело проходили мимо, собирая вещи. Марина смотрела в окно, как сгущались сумерки. Все произошедшее прошлой ночью, казалось ей теперь сном, пройдя через призму легкой мучительной дремы и быстрых ярких снов. Вскоре на дом опустилась ночь. Старшие попрощались заранее. Они отправлялись рано утром, попросив никого не вставать и не провожать их. Стало тихо.
     
     И вот - опять. Марина уже ждала этого инстинктивно и не спала. Она лежала, прислонившись ухом к небольшой щели в стене и слушала. Сначала там ходили. Она слышала шаги и тихий вопрос Олега, сколько времени. Потом шаги остановились, послышался скрип пружин в кровати и опять все смолкло и молчало так долго, что Маринка уже почти окончательно убедилась в том, что ей все привиделось. Но вот спросил Маша:
      - Как ты думаешь, они все спят?
      - Да, конечно, - откликнулся в ответ Олег. - можно уже.. Хотя они не маленькие, все и сами знают.

     Они засмеялись. Потом кровать заскрипела вновь, и Марина услышала уже знакомый легкий вздох Маши.
      - Еще... Ах, еще, милый.. Аааах!
      - Тут?.. - голос Олега звучал хрипло и странно. Ответом ему служили стоны жены. Кажется, он усмехнулся, Маринка не была уверена, ибо ее опять захватило это необычайное чувство - томление и дрожь, пробежавшие по всему телу. На несколько минут она отвлеклась, прислушиваясь более к себе, чем к тому, что происходило за стеной. И из неги, уже набежавшей, ее вывел необычно сильный вскрик:
      - Да, о! Глубже, любимый, еще, еще!! Оооо! О! О! Мммм.. Ооооо....
     Затем все затихло, и только через некоторое время она еще сказала:
      - Олежек, мне было невероятно хорошо сейчас...
      - Давай спать, любимая.. Завтра рано вставать.
     На заре они уехали. Маринка стояла около окна, прячась за занавеской, и с тоской смотрела им в след. Ей казалось, что от нее навсегда уходит тайна, которую она так и не разгадала...
     
      * * *
     
     Дни потекли тихо и мирно. Стояли последние жаркие августовские дни. Саши часто не было дома, никто не знал, где он. Таня же наоборот, мало выходила, и все сидела у окна и вышивала. Они с Маринкой подружились, последняя тоже научилась шить и вышивать, и они вместе проводили время. Но как бы крепко они ни познакомились, Маринка бы ни за что не смогла рассказать ей самый большой секрет: что она слышала в те две ночи. Хотя, размышляла она над пяльцами, вновь и вновь вспоминая каждую мелочь, что ей удалось тогда подметить, Олег сказал, что они, то есть близнецы, и сами все знают.. ЧТО ОНИ ЗНАЮТ? ЧТО ПРОИСХОДИЛО ТАМ? ЧТО КРЫЛОСЬ ЗА ЭТОЙ СТЕНОЙ В ТЕМНОМ ДОМЕ? Ее мыслям теперь некуда было скрыться от этого. Она думала только лишь об этом. Но тайна не давалась, ее невозможно было разгадать. Как? Неоткуда было ей почерпнуть хоть сколько-нибудь сведений (в доме не держали подобных книг).
     Однажды она, как всегда, бродила на закате по лесу. Она знала там закрытую со всех сторон ивами полянку, где лежал широкий плоский камень, на котором там удобно было полулежать, читая или вышивая. Марина решила направиться к нему. Но, подходя, услышала, что там кто-то есть. Она уже было собиралась уйти, но услышала знакомые стоны, произносимые уже другими устами. И, не сдержавшись, она раздвинула ветви и посмотрела на камень..
     На нем полулежала почти нагая девушка. А перед ней - кто бы мог подумать! - на коленях стоял Саша, покрывая поцелуями ее тяжелую крупную грудь. Иногда Саша как бы невзначай проводил рукой у нее между ног, и тогда она сладко выгибалась ему навстречу, издавая уже знакомые Маринке негромкие постанывания.. На миг Саша оторвался от ее груди, его губы скользнули по ее животу, словно собираясь спуститься ниже, но, будто дразня ее, он вновь приник к ее соску. Потом, слегка оторвавшись, стал медленно облизывать ее, то убыстряясь, то приостанавливаясь. И девушка, словно вторя ему, то выгибалась, то, теряя силы, со вздохом падала обратно на камень.
     По Маринкиной коже побежали мурашки, где-то в животе стало горячо, щеки пылали, и она была уже не в силах оторвать от них загоревшегося взгляда.
     Между тем, девушка металась под Сашиными губами, прижимая его голову к своей груди и вдруг, будто не сдержавшись, схватила его руку и положила ее к себе на трусики. Рука не замедлила откликнуться на этот жест и стала двигаться вверх-вниз, вверх-вниз. Внезапно она отодвинула трусики в сторону; Маринка на миг заметила темные волосы на лобке, затем ладонь Саши вновь закрыла все. Девушка вдруг ойкнула, сильно прогнулась и замерла - потом вдруг раздались ее громкие крики и она забилась в Сашиных объятиях. Он затыкал ее рот поцелуями, словно боясь, что их может кто-то услышать, но она отталкивала от себя его голову и целиком отдалась своему непонятному наслаждению...
     Когда ее шумное дыхание немного улеглось, Саша слегка откинулся в сторону и обвел взглядом распростертое перед ним прекрасное тело. Девушкины глаза были закрыты. Он тронул пальцем ее грудь, и она, вздрогнув, сказала, все еще не открывая глаз: "Господи.. Саша, что ты делаешь со мной?! Это было так.." - она не договорила.
     Маринка тихонько отползла назад и, встав с колен, быстро побежала. Ее щеки пылали, словно в огне, волосы каскадом рассыпались по покатым плечам. Теперь она все увидела. Инстинкт подсказал ей все сам.
     Она легла на теплую землю и посмотрела в небо. На нем уже показались первые звезды. Долго она лежала так, но - странно - волнение не проходило, а будто еще больше разливалось по всему ее телу, заставляя закрывать глаза, вспоминая.. Что чувствовала Сашина подруга? - Маринка никогда даже и не представляла, что можно доставить себе удовольствие таким образом...
     И, не осознавая, зачем она это делает, Маринка опустила руку вниз, расстегнула молнию на джинсах и просунула пальцы в горячую промежность. Что делать дальше? Она повела рукой совсем как Саша, сначала ничего не чувствуя. Но вдруг она случайно задела что-то и непроизвольно ойкнула. Попробовала еще раз и через несколько минут уже выгибалась дугой на сухой траве. Перед глазами плясали искры, она уже не думала о том, что кто-то может увидеть ее или услышать исступленные стоны, - она только думала, до чего может дойти это непонятное потрясающее чувство. Правда, один раз она немного удивилась, почувствовав сильную влагу, невесть откуда взявшуюся на пальцах, но она не причиняла неудобств, напротив, несколько снимала напряжение внизу, под рукой, и помогала пальцам легко скользить по бусинке..
     Вдруг Маринку словно что-то подбросило; она громко закричала и забилась в сильнейшем оргазме; подняла бедра над землей и принялась непроизвольно поднимать их вверх, потом упала вниз, потом опять подняла... И когда все кончилось, долго еще лежала, ослабевшая и разбитая.
     
     Теперь она приходила сюда каждый день, чтобы познать ни с чем не сравнимое блаженство. Вначале она стыдилась саму себя, потом привыкла. Но ни разу не смогла она повторить чувство неконтролируемого оргазма, как в первый раз. Она все чаще напрягалась, прислушиваясь, не идет ли кто, и никак не могла расслабиться, как в первый раз.
     По ночам лоно ее горело, она вела рукой по своему телу, ласкала грудь, извиваясь на постели, зажимая между ног подушку. С губ срывались глубокие судорожные вздохи. Она стискивала зубы, стараясь никого не разбудить, но в самый сладострастный момент забывала обо всем на свете и с наслаждением выкрикивала "О!" и "А!!!".

Звони скорее! Просто подними трубку и набери номер, всё остальное девушка сделает сама. У нас девушки на любой вкус - блондинки, брюнетки, рыжие, худенькие, полные, ... Скорее утоли свой секуальный голод! Вход »