Он отстранился. Она, плача, сползла к его ногам, продолжала цепляться, теперь уже за его ноги. У нее в запасе всегда было эффективное средство для спасения из подобных неприятных ситуаций. Продолжая реветь, она потянулась к его ширинке.
     - Отстань, блядь! - он грубо оттолкнул ее, и она в недоумении села на полу. За все два года совместной жизни ей ни разу не пришлось услышать от него бранных слов.
     Он молча пошел к плите, поставил чайник...
     До выходных они не разговаривали. А в субботу он приехал на служебной машине, аккуратно собрал свои вещи, их было немного, и уехал к маме.
     
     Виталика в понедельник ждал сюрприз. Уже днем он заметил, что шеф на него как-то странно косится и как будто хочет что-то сказать, но не находит нужных слов. Зато вечером он обнаружил его в состоянии возбужденном и нервном, от него на метр несло любимым крепким напитком и луком. Виталик понял, что сегодня объектом нападения будет он. Вот только за что?
     - Так, Виталий Афанасьевич... А вот скажи мне, ты - коммунист?
     - Комсомолец...
     - Вот! Хорошо, что не коммунист! Потому что, если бы ты был коммунистом, у тебя и у меня такие проблемы бы начались, что мало не покажется!
     - А что случилось-то, Иван Сергеевич?
     - Случилось? Ты меня еще спрашиваешь, что случилось? У тебя вообще с памятью как? Ты что в четверг вечером делал, а? Ты зачем, зачем на эту суку полез?
     - Она не...
     - "Она не"! Самая настоящая сука! Даже я ее, в свое время... Но это же раньше можно было! А мужа ты ее знаешь?
     - Видел.
     - Видел! Второй секретарь обкома! Да он же тебя сожрет! На, читай!
     Он протянул ему лист гербовой бумаги, где было подробно описано его недостойное советского человека аморальное поведение, и делались соответствующие организационные выводы...
     - Так что, брат, извини, но я обязан... Понимаешь, ОБЯЗАН с тобой что-то сделать!
     - Я напишу заявление. Сам.
     - Ну, вот и хорошо. Хорошо, что сам понимаешь. А сейчас пойди, купи две бутылки красного, поедем к Наташкам!
     
     Она по-прежнему работала в парикмахерской. Но вот только отношения с клиентами изменились. Приходили всегда одни и те же. Со многими из них у нее были короткие и длинные романы. Но теперь они только стыдливо здоровались, максимум - приносили конфеты к праздникам. Как будто она была прокаженной после того случая с Виталиком. Хотя да, понятно, город маленький, все друг друга знают, и никому не хочется лишних разговоров. Виталику вообще пришлось уехать на Сахалин. Говорят, работает на угольном карьере.
     В последнее время она сдружилась с Лизой, своей сменщицей, и часто под бутылочку полусладкого изливала ей свою тоску.
     - Лизка, а Лиз! Ты меня слышишь? Ну вот, скажи мне... чего этим мужикам надо? Ну я что - страшная там или больная... Какого хрена? - она старательно откупоривала третью бутылку на берегу Лихоборки. Речка делала в этом месте изгиб, и летом, там, где весной катились полные воды, оставались заливные луга, куда неизменно каждое лето на шашлыки и на "просто выпить-закусить" выбиралось полгорода. В этот раз девчонки расположились на возвышении, под кривой ивой. Берег тут резко обрывался, и в воду уходили свежеотвоеванные рекой участки земли. В прошлом году здесь было еще две ивы, они росли так удачно, что некоторые, особенно прыткие, использовали ближнюю к воде вместо трамплина. В этом году их, видимо, унесло весной.
     - Замуж тебе надо, понятно же. Тогда и мучиться перестанешь.
     - А я разве не замужем?
     - За кем замужем? За Епифановым? Только что штамп в паспорте не поставили о разводе! Он - сам по себе, ты - сама по себе. Без мужика тебе плохо, без настоящего кобеля, вот что!
     - Без кобеля? А что, можно и кобеля! Так иногда дома одной тошно, что выть хочется по-собачьи! А помнишь, у Федоровны здоровый пес был? Он еще тогда твои сосиски сырыми прямо в пакете проглотил?
     - Ну?
     - Слушай, у него такая елда между ног болталась, я аж потекла, как представила...
     - Да ну тебя, дурочка! Давай лучше я тебе еще налью...
     - Лиз, а ты видела, какой у меня стаканчик модный? Чик, и разобрался! Ты новый фильм с Куравлевым смотрела? Ну, там, когда он с проводом стоял? Там, это, одна баба ему говорит... "Я, говорит, не люблю мужиков, которые всегда со своим разборным стаканчиком ходят" Ну, в общем, пьяниц. А у меня как раз такой стаканчик! Ты, Лиз, пьяниц любишь? Ну, иди сюда, я тебя поцелую!
     - Да ты что, дура, что ли, лезешь ко мне? Вдруг кто увидит? Мы же не дома!
     - Ой, Лиз, как без мужика-то плохо! Ну ладно тебе, нет никого!
     - Говорю, пусти! - Лиза дернулась, высвобождаясь из пьяных объятий подруги, ногой случайно ударила по бутылке. Та свалилась и покатилась вниз по уклону, бухнулась прямо в реку. По воде сначала слегка, а потом все яснее и яснее поползли бурые разводы.
     - Ой, смотри, река-то как будто раненая!
     - Лиза-Лиза... Сами мы с тобой, как раненые реки...
     Она подобрала брошенный платок и, не глядя на подругу, побрела к лесу.
     
     Он встретился ей совершенно случайно. И она поняла, что без него ей будет совсем плохо. Конечно, ее никто не понял. Ни подруги, ни даже Лизка. Вздыхали, крутили пальцем у виска... Зачем он ей такой? Ни поговорить, ни выпить.
     Но когда наступала ночь, все ее сомнения исчезали. Он был хорош во всех отношениях. Так, как с ним, она еще никогда ни с кем не целовалась. Казалось бы, простая вещь - поцелуй. Но все ее прежние мужики старались на нем не останавливаться. Деловито и напористо освобождали ее тело от одежды, располагали в горизонтальном положении, засовывали спереди или сзади, и там уж у кого, на что фантазии хватало.
     Совсем другое дело - с ним. Его длинный острый язык она запомнила во всех ощущениях. Она играла с ним, она его хотела, она его любила... Этот язык подарил ей и другие, совсем неизвестные впечатления. Да, раньше с Лизкой она это пробовала. Но то ли Лизка была не старательной и заботилась лишь о своих ощущениях, то ли она сама не получала полного кайфа с женщиной... В общем, по-настоящему она поняла свое счастье только тогда, когда длинный язык ее друга добрался до похотливого бугорка. В этот миг мир для нее рассыпался на тысячи разноцветных радуг, теплый порыв ветра подхватил ее своими сильными руками и швырнул об ослепительно синее небо. Она взорвалась микро и мега оргазмами. А он тщательно, не пропуская ни единого сантиметра, вылизывал ее от клитора до ануса, временами слегка углубляясь в теплую сочащуюся дырочку, как бы намечая путь для самого главного.
     Никто не понимал ее простого земного счастья. Глупые! Если бы им можно было показать, ради чего она терпела насмешки подруг!
     Когда он, тщательно подготовив ее, наконец-то входил, у нее не оставалось сил для этого неравного любовного поединка. Все конвульсивные движения были позади, все крики - выплеснуты на радость соседям за тонкими стенами. Он заполнял ее всю своим мощным органом. Она просто принимала его, текла навстречу ему раненой рекой...

     
     Когда Виталий прочитал это письмо, то не понял даже вначале, как относиться к прочитанному. Может, это насмешка над ним была или дружеская шутка? Но одно для себя уяснил точно... обязательно нужно съездить в свой родной город хотя бы на несколько дней во время будущего отпуска, самому посмотреть, что же на самом деле происходит.
     Все как-то глупо происходило в его жизни. Была семья, работа... Дурацкая, конечно, работа, но все-таки... А теперь? Нет, по деньгам выходило даже в несколько раз больше, чем дома. Появившаяся свобода, правда, уносила много денег на поселковых девчат. Это ничего, зато будет, что вспомнить на старости лет. Но постоянно терзала его душу неустроенность какая-то, неспокойно было. Дети далеко, не наездишься к ним повидаться. А сюда их мать не отпустит, конечно. А еще там Она. Как вспомнишь, так кошки скребутся. А тут еще письмо от Санька... Может, правду пишет?
     Он не стал собирать в дорогу большие чемоданы. Рванул налегке - самое необходимое и подарки детям от щедрой сахалинской земли. Ну не такая же Маринка сволочь, чтобы не дать детишек повидать!
     Решил сэкономить на самолете. Поездом надежнее, подумал.
     Перебрался на большую землю, подождал пару часов на вокзале, перекусил в столовой сморщенными сосисками. Вагон обрадовал его нежданной прохладой. Он был новехонький, и еще пах своей новизной. "Классно выходит!" - подумал Виталик.
     В купе до самого отправления никто не заходил. Он уже подумал, что придется ехать одному, начал переодеваться в домашние штаны. Поезд сделал уже первое толчковое движение, когда дверь настежь распахнулась, и в проеме появились две запыхавшиеся девичьи мордашки.
     - Ой, дядечка, здравствуйте! Мы не помешали? - протараторила девушка с личиком круглым, словно его циркулем окрутили. Вошла, не дожидаясь ответа, швырнула на верхнюю полку чемодан. Ее подруга протиснулась за ней молча, вероятно считая, что все за нее уже сказано.
     - Привет, молодежь! Как же вы можете помешать?
     - Ну, я не знаю, там... Может, стесняетесь... - круглолицая захихикала, локотком пытаясь подтолкнуть к солидарности подругу. Та по-прежнему молчала.
     - Оль, ну ты чего такая мрачная? Как на поминки едешь!
     - А вы, кстати, девушки, куда путь держите? - Виталик задал вопрос и заулыбался ему. Вопрос получился как-то по-стариковски сложенным. Что, в общем-то, было объяснимо... по сравнению с молодостью попутчиц Виталий чувствовал себя умудренным жизненным опытом старцем. Круглолицая поймала его волну...
     - В Нефтеобинск, дедушка. На операторов в техникуме учиться! - она опять засмеялась, радуясь получившейся шутке.
     Через полчаса Виталик попытался открыть припасенную баночку консервов. На звук ударившейся о жесть открывалки с верхней полки свесилось круглое лицо...
     - Ой, как нехорошо одному ужинать!
     Через пять минут стол был сервирован домашними вкусностями... картошечка с лучком, курочка с чесночком, пирожки с капустой, морс из клоповника...
     - Эх, сейчас бы винца для полного счастья! - размечталась кругленькая.
     - Достать?
     - Да они не продают. Я уже спрашивала.
     - Ну, может, кому и не продают... - Виталик решительно вышел из купе, направился в сторону вагона-ресторана. Навстречу ему, чертыхаясь, по вагону прошли два парня...
     - Ну, а я тебе, что говорю... закрыто. Понимаешь, закрыто...
     - Это вы не про ресторан?
     - Про него, конечно!
     - А вы не знаете, где тут можно приобрести...
     - "Приобрести!" С собой надо иметь!
     Виталий не собирался расставаться с мыслью об удовлетворении желаний своих юных попутчиц. Помня о рассказах напарника по баранке, решил разыскать проводницу. Проводница оказалась парнем лет двадцати от роду с алчным выражением лица. То, что нужно! За десятку было приобретено крепленое, еще за пятнадцать - "настоящие армянские три звезды" на тот случай, если окажется мало.
     Круглолицая встретила его с ликованием. Так в древности, в глубине пещеры встречали мужчину, загнавшего мамонта.
     - Ой, а мы и не познакомились! Меня Вера зовут, ее - Оля, а вас?
     - Меня - Виталий. Можно на "ты".
     - За это надо на "брудершафт" выпить, - она разлила по стаканам последние капли вина.
     - Я не буду, - впервые за все время произнесла Ольга. Вино она пила вместе со всеми, раскраснелась, но продолжала играть в недотрогу.
     - А мы будем! Правда, Виталий?
     - Правда!
     Они скрестили руки, выпили. Вера с удовольствием потянулась к Виталию своими пухлыми губами.
     По правде говоря, из них он предпочел бы Ольгу. Она была в его вкусе... точеная фигурка, русые волосы, чуть раскосые глаза... Вера, конечно, была не в меру упитанна. Ее тяжелые груди, сосками распирающие облегающее платье, подходили бы к уже рожавшей заматеревшей женщине, но явно не к ПТУшнице шестнадцати лет. Однако выбирать не приходилось. У них впереди была только одна ночь. Рано утром, в начале шестого девчонок высадят на покосившемся перроне нефтеобинского вокзала, и пойдут они в жизнь взрослую, самостоятельную...
     - Виталь, а Виталь? Пойдем, я выйти с тобой хочу, - Вера отвлекла его от мыслей, заполнивших чуть захмелевшую голову.
     - Слушай, смотри, такое дело... - зашептала она, оказавшись один на один с Виталиком в коридоре... Короче, Ольгу парень бросил перед самым отъездом. Прямо на глазах ее... с одноклассницей, понимаешь? Ну вот. Было бы неплохо, чтобы ты как-то ее успокоил. Ну, там, поухаживал, поприставал. Чтобы ей казалось, что она нужна кому-то. Понимаешь?
     - Понимаю. Только времени у нас с вами восемь часов. Что я успею?
     - Ну, уж чего там успеешь... Я-то от тебя никуда не денусь, - она прижалась к Виталику своими буферами, буквально впилась в губы.
     - Ну, пошли!
     Ольга сидела у окна, пытаясь разглядеть в наступающей мгле очертания пролетающих мимо поезда деревень. Вера подсела рядом, Виталик сел напротив.

Звони скорее! Просто подними трубку и набери номер, всё остальное девушка сделает сама. У нас девушки на любой вкус - блондинки, брюнетки, рыжие, худенькие, полные, ... Скорее утоли свой секуальный голод! Вход »